Величайшие события — это не наши самые шумные,
а наши самые тихие минуты. ^[*](с)

- За свою помощь она хочет получать…подарки. В прошлом году это была скрипка. В этом она потребовала встречу с Вами. Пять минут наедине.    – в голосе Майкрофта впервые появилось напряжение и от внимания Мориарти это уйти не могло.
- Со мной? – он ухмыляется и лишь немного, пожалуй, удивляется. Узница Шерринфорда желает получить 5 минут разговора с НИМ в качестве подарка? И, видимо, она весьма талантлива, раз мистер Холмс обращается к ней за услугами и дарит ей то, что она желает.
- Со мной? – Джим повторяет это уже более тонким голосом, почти с восторгом, трагично прислоняя руку к сердцу. Он оборачивается к Майкрофту, замечая, как тот сдерживает все свои эмоции, периодически переключая внимание на тот или иной предмет.
Сейчас вот на стол посмотрел.
- От нее не укрылся ваш интерес к делам моего младшего брата.
Джим кладет руки в карманы брюк и медленно отходит от окна, обходя стол Майкрофта спереди, чтобы не упустить возможности насладиться теми редкими изменениями мимики на лице главы Британского Правительства, которые уже проскальзывали. Старший Холмс всегда вёл себя излишне сдержано, в последних британских традициях.
- То есть, что – то связывает её и Шерлока Холмса. – Мориарти не нуждается в комментарии, его рассуждения уже получили подтверждение, выразившиеся ещё одной морщиной на лбу Майкрофта и в его приоткрытом от удивления рте. – Что бы вы не сказали, - Джим отодвигает стул, ставит руки на стол и подается вперед, - я уверен – это будет улё-ё-ё-ё-т!

Мориарти знает всю преступную сеть в Лондоне и не только знает, но и контролирует её. Он давно изучил, за какую нитку нужно дёрнуть, чтобы события пошли так, как ему это было выгодно. Джим играл на этих струнах, подобно профессиональному виолончелисту, который настолько хорошо слышал ноты и знал своё дело, что мог бы закрытыми глазами исполнить последнюю мелодию, находясь в агонии. Мориарти всегда визуализировал таланты людей, придавая им некоторую метафоричность. Он считал себя игроком, но готов был поставить себя на место пешки, чтобы добраться до короля. И как все-таки иронична судьба, раз брат короля сам приглашает его в одно из самых засекреченных мест в Британии. У Майкрофта должны быть очень веские причины, чтобы привезти его сюда в качестве посетителя, а не в качестве заключённого и тем не менее он делает это. О нет, он не просто раскрывает ему секретную информацию, но и даёт такие знания, которые можно использовать против него же. Неужели способности этой узницы настолько велики, что Холмс готов пожертвовать своей безопасностью и безопасностью Лондона, лишь бы угодить ей?
Джиму уже не терпится воочию увидеть объект, который стал причиной его появления в этом месте. Но что самое примечательное, этот объект является сестрой Шерлока, о которой неизвестно ничего. Совершенно. Формально её даже не существовало!

Охрана, сопровождавшая его, шла молча, держа в руках автоматы. Конвоиров  было трое: один  спереди, двое сзади. Это напоминало старые добрые времена, когда его также вели в камеру. В его собственную камеру.
Впереди узкого коридора показался лифт.  Тогда один из сопровождающих, который  возглавлял  процессию, прислонил пропуск и нажал на кнопку,  отступив вправо и прислонив оружие ближе к себе. Джим поднял на него взгляд и нагнулся почти вплотную: - не забудьте проводить меня обратно. И принесите чая. С печеньем. – Охранник морщится, но он слишком хорошо обучен, поэтому лишь молча стискивает зубы и ждёт, когда Мориарти спустится к Эвр. Долго ему ждать не пришлось. Автоматическая алюминиевая дверь захлопывается и лифт плавно опускается вниз, а когда она оттворяется перед глазами предстаёт вполне просторная светлая комната, половина из которой отделена стеклом.
Женщина, находившаяся по ту сторону, встала и медленно направилась в его сторону, сокращая расстояние. Джеймс последовал её примеру, остановившись в паре шагов от прозрачной стены. У них было пять минут и что полезного извлечёт он за это время?
- Я твой рождественский подарок. – Он чуть заметно приподнял плечи и развёл руками, слабо улыбнувшись, сократил дистанцию до минимума. – А что же мне? – оставаясь все с тем же выражением лица и чуть заметно покачивая головой, он оценивал собеседницу.
- Рыжая Борода. – Мориарти сдвигает брови, не понимая, о чем идёт речь, хотя уже знает, что будет впечатлён. Эвр смотрит ему в глаза, делая ещё один шаг навстречу, на что Джеймс поднимает уголки губ и отвечает медленным движением головы по кругу, едва ли не касаясь стекла.
«Значит, Рыжая Борода...».

[*] - оригинал: "Величайшие события — это не наши самые шумные, а наши самые тихие часы." (с) Фридрих Ницше.

Ты не можешь достичь экстаза, не пережив агонии. (с)

    Им движет интерес. Сама просьба Майкрофта явиться сюда была настолько курьёзной, что он просто не мог не выполнить её. Хотя нет, мог. Мориарти совершенно не интересовали цели его визита в Шерринфорд и вероятность того, что сэр Британское Правительство может захотеть оставить его здесь погостить. Если бы так случилось, то выражение лица Джеймса изобразило бы максимум самодовольную ухмылку, но уж никак не удивление. Оставить его здесь, в этом месте – считай дать ключ к самому секретному объекту. Информацию можно получить даже от стен, но гораздо проще полагаться на человеческий фактор. Эти людишки так глупы, что бросаются фразами налево и направо, а значит, чтобы добраться до истины, достаточно лишь активировать один из своих игровых режимов. Новая игра, новый уровень, старые правила. Ещё никому не доводилось подойти к нему на его же поле. Если кто-то приближается, то не стоит менять игру, стоит изменить фигуры.

Появление в Лондоне некого детектива Шерлока Холмса не могло пройти мимо Мориарти. В отличие от своего брата, дела самоучки вызывали интерес. Ещё с того момента, как маленький мальчик Шерлок заметил то, что не могли заметить другие – кроссовки, точнее, их отсутствие. Весьма забавно, когда ребёнок понимает то, чего не понимают взрослые. Но чего на самом деле стоят игры с Шерлоком, когда перед глазами стоит его сестра, живая, из крови и плоти, и мёртвая документально.

- Первое «большое» дело Шерлока Холмса. И его первая жертва. – звучит весьма занимательно. Джим чуть приподнимает губы в полу ухмылке и машинально копирует движение узницы – склоняет голову на бок, чтобы не потерять зрительного контакта. Он чуть цокает языком, ожидая продолжения. Эвр ему импонирует. Она не пешка на шахматной доске и даже не королева, которая защищает короля. Подобно ему она действует из тени, или только начинает своё действие. Любому хорошему режиссёру нужны помощники, которые найдут подходящих актёров. Она – игрок, которые знает правила, чтобы сорвать большой куш. Мориарти нутром чувствует, что они похожи. У него чуйка на психов, на таких же, как он сам. Солдата выдаёт походка, а ненормального – глаза: искрящиеся и одновременно равнодушные, жаждущие испытать новые ощущения и получить очередную порцию адреналина.

- Моему брату следует послать более явное приглашение поиграть, нежели несколько подозрительных самоубийств. Он всегда подтормаживал. – Джима не интересует откуда и как она узнала, что именно он стоит за этим. Он не может сдержать восторга и ещё больше склоняет голову влево, обнажая зубы своей полуулыбкой. Эта игра ему нравится, стекло отзеркаливает отражение, создавая впечатление, что он говорит сам с собой. Второй «я», лишь улыбается, чем разогревает ещё больший интерес.

- Майкрофт был не прав, - Джим склоняет голову в другую сторону, не сдерживая короткого смешка, - Я бы первым выпустил тебя отсюда. – Он знает, что ему не нужно объяснять свои слова, знает, что они будут поняты правильно. – Не стоит прятать такую красоту от всех. – Мориарти говорит не без акцента и смотрит не мигая, подымает руку и выводит на стекле какой-то символ. – Я дам ему о себе знать очень скоро, но пока пусть решит мои ребусы. – После чего ставит на стекло обе ладони, с упоением глядя на Эвр, он понимает, что вступил в её игру и масштаб поля, значительно больше, чем он предполагал. – Хочу насладиться игрой. Будет четвёртое самоубийство. Если он сделает все правильно, то получит от меня небольшое послание.

Прошлое всегда с нами, и все, что мы собой представляем,
все, что мы имеем, исходит из прошлого.
Мы его творение, и мы живем, погруженные в него.
Не понимать этого и не ощущать прошлое
значит не понимать настоящее.(с)

Джим улыбается. Искренне. Стекло, отделяющее его от Эвр, только придаёт пикантности ситуации. Рождественский подарок, ему ещё не приходилось играть подобную роль, но да, ему чёрт возьми это было по душе. Вопрос кто для кого является present’ом все также незримо висит в воздухе. Майкрофт на один день перестал быть Снеговиком и получил законное звание Санта-Клауса, иначе как объяснить все происходящее? Джим мигает и щерится, неужели он весь год был хорошим мальчиком и заслужил столь щедрое поздравление? А может это Шерлок Холмс слишком плохо вёл себя, и это начало его наказания. Начало той черты, от которой уже нельзя будет возвратиться. Это начало полёта!

Мориарти задерживает дыхание, чуть прикрывая глаза, и все также не нарушает зрительного контакта. Все его внутренние alter-ego томятся в ожидании. «Маленький Джим» - капризничает и требует продолжения истории. Он хочет знать, чем закончилась сказка про Рыжую Бороду. Хочет и все тут, вне зависимости от обстоятельств и ситуации. Он всегда получал все, и он должен узнать эту ноэль^[*]. Немедленно. «Взрослый Джим» только закусывает губу и ждёт. Он умеет ждать и знает, что своим ожиданием добьётся большего. Взрослый Джим всегда усмирял маленького, хотя энтузиазм «себя младшего» ему частично передался, только он уже мог контролировать его. Все альтернативные личности Мориарти обладают уникальной особенностью – они умеют договариваться друг с другом. В любой момент, Джеймс может создать ещё одну фигуру, взяв любой прототип или сформировать всё с нуля. О нет, он может не просто сотворить фейковую персону, но и стать ею. Самовнушение – великая сила, если ты сможешь стать другим человеком, то все вокруг будут думать, что перед ними стоит совсем другой персонаж. Легко влезть в голову обычного человека. Все их мысли скучны, однотипны, постоянны. Никакого драйва, никакого воодушевления. Чтобы предугадать действие, даже думать ненужно, а это так отупляет. Другое дело беседовать с кем-то, чьи мысли кроются в таких чертогах разума, куда будет не пробраться. Пройти пол света и пересечь все моря океаны, добраться до края башни, в которой сидит истина – слишком мало. Истина никогда не сидит в этой башне, а может башня никогда не была на краю света? Никто ведь не знает, существует ли она. Вы-дум-ка. Фантазия? Б-ы-ы-ы-ы-ль. Или правда?

Мориарти не знал. Впервые за долгое время он не мог предугадать все дальнейшие шаги. Для него открылся новый лабиринт, новый уровень, новая игра. Наверное, поэтому сейчас он ждёт и наслаждается моментом. Это чувство сродни экстазу, выброс адреналина в кровь, которого ему так не хватало. Он готов был насладиться развлечениями за пределами Шеринфорда, готов был устроить веселье здесь. Сейчас. Но игра не стоит свеч, если результат не удовлетворит игроков. Иногда приходится чем-то жертвовать, чтобы получить желаемое. Чем-то или кем-то.

Джеймс не просто ставит руки на стекло, он опирается на него, двигаясь в такт отражению женщины. «Лучший друг, пираты…» - Мориарти облизывает зубы кончиком языка и прикасается лбом к разделяющей их стенки.

Ему нравится эта сказка, в которой маленький Шерлок не может спасти своего друга. Слишком хорошее воображение не могло не дать о себе знать и вот Джеймс уже представлял, как Холмс бегал с Рыжей Бородой, как весело они проводили время и то, как он плакал и пытался найти его, когда младшая сестра придумала новую, более интересную игру. Он смотрел на Эвр и воображал, как она вводила своего брата в игру. Как вела за руку Виктора, к его собственной могиле. Джеймс нездорово улыбался. Он мог только восхищаться, почти щенячий восторг овладел им, заставляя словно окунуться в далёкие омуты прошлого Шерлока без его ведома. Не просто окунуться в эти воды, а найти в них ту, что правила маскарадом.

Джеймс открывает рот, но прежде, чем сказать что-то ухмыляется. Излишне медленно крутит головой, словно у него затекла шея и цокает.
- Он не смог вынести детскую забаву, как это грустно. Возможно после этого он стал таким невыносимым занудой? – Джеймс делает небольшую паузу и склоняет голову, – не смог догадаться, что эта была игра. Игра «обрати на меня внимание». – Мориарти чуть отстраняется от стекла, не меняя выражения своего лица. – И даже старший брат, не смог спасти его детскую наивность. –Джим присматривается к Эвр, замечая на кистях небольшие шрамы. Длинное одеяние скрывает все тело, но он уже догадывается, отчего у женщины такой наряд. Осталось только подтвердить или опровергнуть свою догадку.

- Как много шрамов украшают твоё тело и сколько шрамов ты хочешь подарить брату? – Джеймс улыбается. Шрамы не всегда видно, и шрамы не всегда телесные, но они всегда есть.

Ноэль^[*] - по-французски: Рождество, также песнь о Рождестве Иисуса Христа у католиков.

У всего есть своя стоимость, но вы ведь знаете, что время - деньги. Ничто не способно остановить его, хотя Джиму казалось, что сейчас оно (время) стоит. Пока камера находится в выключенном состоянии, пока Эвр за стеклом в точности копирует его движения, пока Майкрофт рвёт на голове волосы и пытается понять, о чём могут беседовать его сестра и весьма опасный преступник, пока он, Мориарти, находится тут и смотрит в своё отражение… - часы тикают.  Стрелки бегут по кругу, оставляя все меньше и меньше времени для разговора. Минута, полторы, две… Осталось всего ничего до нарушения этой атмосферы. Сказки. Это было похоже на историю из какой-нибудь старой готической книжки, хотя в таких книжках обычно говорилось о прекрасных принцессах, которых достают из башен, и смелых принцах, которые спасают великолепных дам, побеждая драконов. Мориарти не был принцем, а младшая Холмс не была принцессой и уж точно не нуждалась в том, чтобы её спасали. Майкрофт не дотягивал до дракона, а свой вертолёт Джеймс не готов был сравнивать с белым конём, хотя это было бы весьма метафорично. О нет, у них была своя, другая, сказка, где одному персонажу приходилось играть несколько ролей в одном лице одновременно. Это не тот банальный сюжет, который можно предугадать спустя пару строк, и даже не те сказки, которые когда-то писал сам Мориарти. Сейчас все было натурально, живо, непредсказуемо. Даже он сам не знал, чем закончится эта история и оттого столь томительное ожидание было таким желанным.

Его улыбка снова приобретает нездоровый оттенок, а зрачок напротив сужается. Эвр подкупает своей откровенностью, своим умом, своими планами. Мориарти давно не хватало разнообразия в жизни, и игра с Шерлоком должна была принести хоть какой-то драйв, но теперь… Теперь он знал, что в полной мере насладиться представлением. Финал, вот все, что его интересовало, красивое окончание. Неповторимый уход и аплодисменты за кулисами. Джим чуть заметно скалиться, он готов нанести себе шрамы собственноручно, если это будет нужно, но какой в этом смысл.

- В прошлый раз меня не слишком радушно встретили в Шерринфорде, - Мориарти подымает левую кисть и закатывает рукав пиджака и рубашки, склоняя голову вправо, - за часами находится небольшое напоминание о кандалах. Это самое любимое. Есть и другие, но разница? Здешние надзиратели убеждены, что через боль можно добиться всего. – для Мориарти это выглядит нелепо. Неужели требуется так много времени, чтобы понять, что удары действует не на всех, некоторые и вовсе ловят от этого кайф. О нет, Джим не страдал мазохизмом, но ему нравилось выводить из себя надсмотрщиков. Ему нравилось наблюдать за тем, как их глазах наполнялись злостью и за тем, как преисполненные гневом, они пытались выплеснуть на нем эмоции. Кто кому причинял больший дискомфорт ещё вопрос - Мориарти, скованный наручниками, молчаливо смеющийся над жалкими попытками вытянуть из него информацию, или конвоиры, униженные и оскорблённые тем, кто даже не говорит с ними, собственно, от этого они были унижены еще больше.

Джеймс указывает пальцем на грудную клетку, туда, где находится сердце. Этому органу уделяют так много внимания, полагая, что «любит» именно оно. Ну да, конечно, любовь вызывает именно мышца с четырьмя клапанами, которая гоняет кровь по венам, а 2-фенилэтиламин и эндорфины тут конечно не причём. – Шрамы здесь намного интереснее, они всегда напоминают о себе, даже тогда, когда мы не замечаем этого. А ещё, - Джим складывает пальцы в «пистолетик» и подносит его к виску, - здесь. Это моя самая любимая часть. – Он облизывает верхнюю губу, словно съел что-то вкусное и чуть усмехается, сам не зная, чему. Эта реакция подсознательная, настоящая, не для игры на публику. – Думаю ты уже знаешь, что я скажу, а времени осталось не так мало, так не будем же его терять?

Мориарти резко делает шаг назад и чуть прищуривается, не отрывая взгляда от Эвр. Она не открытая книга, которую можно прочитать, но, если удастся, он дойдёт до конца истории.
- Июнь или январь? – Шестёрка, выведенная в воздухе, какое мифическое число. Мориарти любил нумерологию, есть в цифрах что-то завораживающее, закономерное, но в тоже время непредсказуемое. Через них можно передавать не просто послания, через них можно рассказывать целые истории, писать романы, если угодно. Достаточно подобрать правильную комбинацию и правильного напарника, который сможет самостоятельно найти ключ к разгадке.
- «Vicarius Filii Dei», надеюсь тебя не пугает столь ранний подъем? - Джим чуть оценивающе кивает головой, он уже нашел себе такого напарника.